Новости Крыма | КрымPRESS: последние новости и главные события
Статья в издании «Независимая газета» доктора медицинских наук Игоря Гундарова о причинах возросшей смертности крымчан после присоединения к РФ в 2014 году уже наделала много шума. И главная ошибка споров – в попытках политизировать это исследование. А ведь речь идет о процессе, имеющем реальные субъективные причины, лежащие в области социологии, экономики, психологии.
Итак, «О росте смертности в Республике Крым».
Радость россиян по поводу воссоединения с Крымом была масштабной и искренней. Спустя три года ликование сменяется тревогой из-за резкого ухудшения на полуострове демографической ситуации. Четвертый год крымчане находятся под влиянием нарастающего роста смертности, причина которого пока не стала предметом научного анализа. Подобное случилось с Россией в 1990–2000-х годах, когда вымирание населения тоже долго игнорировалось. Это привело к сверхсмертности, унесшей жизни более 13 млн. соотечественников.
Источником представленных ниже данных являются официальные публикации Росстата. За четыре года количество избыточно умерших в Республике Крым (РК) по сравнению с уровнем 2013 года превысило 9,4 тыс. человек. Это те, кто сейчас должны были быть живыми. Для сравнения: военные потери в Донецке, Луганске и на юго-востоке Украины за это время составили около 10 тыс. человек.
Рост смертности имел эпидемический характер по всей территории республики. В городах прирост составил: в Феодосии 13%, Симферополе – 12%, Евпатории – 6%, Ялте – 5%. Гипотеза об отсроченном действии негативных условий пребывания в составе Украины не находит подтверждения. С 2005 по 2013 год смертность в Украине, автономной Республике Крым (АРК) и России непрерывно снижалась.
Медицинские факторы риска (курение, ожирение, повышенный холестерин крови, артериальная гипертензия, злоупотребление алкоголем) не имели отношения к происшедшему. Их эффект накапливается годами и мгновенно не меняется. Тем более что быстрее всех увеличилось число заболеваний не системы кровообращения, а органов пищеварения и дыхания. Летальность от отравлений алкоголем даже снизилась.
Впервые за историю демографии скорость роста женской смертности превысила мужскую. Если в 2014 году на 1000 мужчин 35–59 лет насчитывалось 1256 женщин этого возраста, то в 2015 году их оказалось всего 982, то есть на 28% меньше. Объяснений этому парадоксу в рамках классических медико-демографических концепций нет.
Современная медицина не способна объяснить причину сверхсмертности в Крыму. Аналогичная ситуация в России 1990-х годов привела к открытию негативного влияния на демографию деформированного общественного сознания. Индикаторами в данном процессе служат показатели «моральной статистики»: грабежи, разбои, убийства, разводы, общая преступность. Через психосоматические связи все это ведет к уменьшению неспецифических резервов здоровья и увеличению риска смерти. В религии перечисленные аномии именуются «смертными грехами». В итоге был открыт закон «духовно-демографической детерминации» и возникло новое научное направление «психодемография».
Но сознание крымчан в 2014 году приветствовало объединение с Россией. В 2016 году, по данным социологической группы «Крымский мониторинг», 97% севастопольцев и 90% симферопольцев подтвердили позитивную оценку присоединения к России; 89% и 85% ощущали чувство защищенности; у 76% и 65% была уверенность в завтрашнем дне.
Однако в психике кроме осознаваемого сознания существует еще неосознаваемое так называемое подсознание. Социологами оно обычно игнорируется. Хотя известно его огромное влияние на индивидуальное и коллективное поведение. Между сознанием и подсознанием существуют согласие (консонанс) и несогласие (диссонанс). Примером диссонанса служит ситуация в ГДР после воссоединения с ФРГ. Сознание восточных немцев приветствовало слом Берлинской стены, тогда как подсознание наполнялось разочарованием и озлобленностью. В результате развилась фрустрация с ростом преступности, смертности, спадом рождаемости. Что, если в Республике Крым – синдром ГДР?
Мое субъективное заключение подтверждается данными объективного модуля, использующего показатели «моральной статистики». В 2015 году преступность в РК увеличилась на 53%, в Севастополе – на 45%. Тогда как за год до этого она снизилась. Наибольший подъем имели экономические преступления – на 143% (!), в том числе вымогательство – на 70%, кражи – на 32%, грабежи – на 11%, хулиганство – на 29%. Все это – свидетельства обнищания населения и вульгаризации социальных отношений. По свидетельству начальника Севастопольского управления МВД, «у нас растет количество преступлений за счет того, что растет количество безработных. Работы нет, а жить хочется». Две трети совершивших преступление лиц не имели постоянного источника дохода. Рост озлобленности и агрессивности проявился увеличением тяжких и особо тяжких преступлений на 123%, в том числе убийств – на 53%, разбоев – на 48%, тяжелых телесных повреждений – на 25%.
Уменьшилась потребность населения в интеллектуальном общении и культурном развитии. Об этом свидетельствует сокращение посещаемости музеев на 25%, театров – на 33%. Число разводов увеличилось на 200%.
Вал накопившихся психосоциальных проблем привел к снижению рождаемости. Из-за этого скорость депопуляции (вымирания) населения увеличилась в 2,2 раза по сравнению с 2012 годом – от 1,4 до 3,1%.
Налицо опасность гуманитарной катастрофы, угрожающей имиджу присоединения Крыма к России. Причина – «синдром ГДР». Для выхода из кризиса требуется программа неотложных профилактических действий. Что она должна включать, пока не ясно. Ясно лишь то, что классические медицинские технологии для этого не пригодны. Поэтому попытки Верховного совета РК снизить смертность путем коррекции традиционных факторов риска оказались безуспешными. Необходимы инновационные решения. Политикам такая задача не по силам. Нахождение ответа – дело престижа отечественной науки.
Послесловие к исследованию И.Гундарова.
Итак, в Крыму на процессы, связанные с ростом-убылью населения, качеством жизни, влияют разнообразные факторы. Их, в комплексе, никакая отечественная социология не рассматривала и не планирует этого делать. По большому счету, эту самую «естественную убыль» населения полуострова в течение последних лет (и последующих, я уверен) компенсирует «приток ценных кадров» с материка. Круг замыкается. Крымчане, чьи завышенные ожидания не оправдались, лишаются «насиженных рабочих мест», их заменяют «приезжие спецы» (это очень видно даже по среднему управленческому звену в органах власти и прочих «госконторах»). Резкие изменения условий жизни приводят к стрессам и… «Гэдээровцы» чувствуют себя ненужными в «объединенной Германии»…
«Коллективное бессознательное» 2014-го рефреном выдавало простую истину: «Назад, домой». Семантика несложная: «назад» — в прошлое, родное, советское, с гарантиями, миром и уверенностью в завтрашнем дне. «Домой» — туда, где тебе рады, где опять же тихо, спокойно, сыто и безопасно. Проанализируйте информационное пространство с 2014-го по сегодня. Хотя бы один день в самой обычной жизни самого обычного «маленького человека, Акакия Акакиевича», был спокойным, защищенным, беззаботным? Напрашивается эдакий «комиссарской» ответ: «а никто и не обещал, что будет просто». Так-то оно так. Вербально никто не спорит. Демография оспаривает.
Ура-патриотов с тапками наперевес спешу успокоить. Я уверен, что в 2014-м мы все сделали верно. Крым — Россия. Но ведь суть проблемы не в этом. Не в дилемме «верим или не верим в светлое завтра», не в тезисе, «а что ты сделал для… нужное вставить», а в цифрах и фактах. И в «гуманизме», если это еще что-то значит.
Статью Игоря Гундарова внимательно читал и делал свои выводы Сеня Фрименс.
Срочные сообщения – в Telegram-канале. Подпишись! С тегами: общество в Крыму социальная сфера Крыма и СевастополяБольше по теме:
